«В Германии никто не верил, когда я рассказывал чем на самом деле я занимался в советском плену!»- откровения эсэсовца
В конце апреля многие, на ком была униформа ваффен СС, начали срезать с неё все нашивки. Солдаты знали, что при взятии в плен эсэсовцев могут пристрелить на месте.
28 апреля 1945 года его взяли в плен какие-то конные красноармейцы с азиатскими лицами. Он сразу поднял руки вверх достаточно высоко, чтобы не было никаких сомнений в том, что он сдаётся.
Часы отняли немедленно, в первый же миг. Но это и американцы делали. Те, кто побывал в американском плену, рассказывали, что у всех американцев было по нескольку отобранных часов на обеих руках! Гюнтер долго боялся, что вот-вот его поставят к стенке, но потом успокоился, поняв, что никто не сбирается этого делать.
«Повезло, что попал работать на завод»
После полевого лагеря на Шпрее, несколько тысяч военнопленных пешком по линии старой железной дороги дошли до Франкфурта-на-Одере и разместились в казармах. Там начали выявлять тех, у кого есть какая-либо профессии.
Куне сообщил, что он слесарь по машинам, и его отметили как специалиста.
В итоге он попал в лагерь при Владимирском тракторном заводе, и работал там с июля 1945-го года. В лагере, как отмечает Гюнтер Куне, все «тёплые» места (такие как портной, сапожник, банщик, повар), уже были заняты так называемыми «сталинградцами» - кто ещё с 1943-го года сидел в плену. Лагерная иерархия была реальностью, все места были разделены, а новенькие должны были работать и подчиняться.
Пока русские мужчины ещё не вернулись из армии, немцы работали на заводе в основном с русскими девушками и женщинами, собирали трактора.
К его удивлению, обращение было корректным. Продуктами обеспечивали скудно, есть хотелось всегда. Но в целом – не голодали. Вообще, повезло, что, благодаря своей профессии, попал на завод, а не в каменоломни, на добычу торфа, строительство дорог или лесоповал.
Ранее Куне был знаком только с немецкими станками - шлифовальными, фрезерными, сверлильными и так далее. А на владимирском заводе в каждом цехе стояли очень технологичные станки из Цинцинатти, США (так было написано на табличках). Многое было автоматизировано.
Поскольку Гюнтер работал добросовестно, по 10 часов в день, его фотография висела вместе с русскими на доске почёта. Когда он потом в Германии он это рассказывал - никто попросту не верил. Когда заключённым разрешили писать домой, он сделал копию этого фото и послал её родителям.
Братья и сёстры недоумевали: на фотографии у него были волосы, он выглядел довольно ухоженным и упитанным, не как остарбайтер или доходяга-заключённый. А он тем временем в литейном цеху лил алюминиевые блоки тракторных моторов. И приторговывал очень специфическим товаром.
Дело в том, что, когда они пришли в лагерь, у нас не было ложек. Один мастер из Саксонии вырезал деревянную ложку с голой женщиной вместо ручки. Гюнтер из этой деревянной ложки сделал форму, и лил алюминиевые ложки с такой формой вместо ручки, - с обработкой и полировкой, выглядящие шикарно. Русские по этим ложкам буквально сходили с ума, все хотели приобрести такую ложку.
Это был рискованный бизнес, потому что лились ложки из стратегического алюминия, но он всё равно процветал.
Ещё в лагере во Владимире было настоящее кабаре, в котором ставили оперетты Легара. Причём на представления приходило больше русских, чем военнопленных. Русские очень любили слушать, как артисты поют (ещё бы: один из военнопленных был настоящий оперный певец из Дрездена), и много аплодировали.
⚡«Убедил пленного немцы сдаться, и отправил обратно к своим. Он вернулся, я не мог поверить своим глазам!»- откровения политрука РККА
Нововведение с основанием отдельного лагеря для эсэсовцев
В июле 1948-го года в лагерь нагрянула комиссия из каких-то комиссаров. Всех, у кого была СС-совская татуировка с группой крови, отсортировали, и отправили в специальный лагерь.
Оттуда - в Астрахань, работать на сплаве леса; потом – на строительстве инфраструктуры канала Волга-Дон. Там пришлось из слесаря по машинам стать каменщиком. Дом культуры, городской совет, вокзал, другие здания в городе Цимлянске (бывшей станице) – были построены немцами.
Там Гюнтер Куне проработал до конца 1949-го года, и 3-го января 1950 г. был освобождён.
До дома доехал по железной дороге всего за 5 дней.
«Моя мать, я хорошо это помню, приготовила очень вкусный овощной суп, Leipziger Allerlei, с горохом, бобами, картофелем и хорошим куском мяса. Она налила мне большую тарелку этого супа, и я, после пяти лет лагерной диеты, съел её. Она хотела налить мне ещё. Но я сказал: мне нельзя, надо постепенно начинать нормально есть, чтобы себе не навредить. Вот так 7-го января 1950-го года я оказался дома».
Это Владимир «Две Войны». У меня есть Одноклассники, Телеграмм. Пишите своё мнение! Порадуйте меня лайком